Я помню, как наша немецкая овчарка Фреди паниковал от новогодних салютов. Она даже не могла сдержаться настолько, что забиралась к маме в постель, чего никогда себе не позволяла, так как была верх интеллигентности, воспитанности и совестливости
если верить Булгакову, пес прокуратора тоже боялся грозы
Но умерла она не поэтому и не в новогоднюю ночь. Отсюда вывод - в новогоднюю ночь надо забить на интеллигентность, воспитанность и совестливость и довериться страхам
я предполагаю довериться бару "Лондон" и его культурно-гастрономической программе )))
я перехожу на станцию Трубная и вижу – огонь я выхожу на Университете и вижу – огонь я спускаюсь на Чистых и вижу – огонь когда мы упали на Беговой, на Выхино, мы видим – огонь, огонь, огонь
мальчики и девочки с глазами налитыми кровью (к чёрту 68-й) студенты в шапках с помпончиками молча идут рядом со мной и вдруг внезапно выкрикивают: «ОГОНЬ! ОГОНЬ! ОГОНЬ!»
задушенные тёмными леггинсами вспыхивают университеты учебники трусливой словесности перемешаны с тусклой продукцией вспыхивают со мной
только этой ночью мы стали младше и каждый хочет быть честным с самим собой он одевает каску и щит и шепчет: «огонь» он не выдерживая режет руки в общаге в сибири в толчке и шепчет: «огонь» он сбивает с ног охрану и падает сам у турникетов, крича; «огонь!» и охрана кричит: «убирайся ты на х.й, мертвец, в свой 68-й!»
создатели медитативных сетевых вопросов, вспомните все университеты здесь стоят на крови и в зачетках и в студаках плещется кровь в карманах бурлит кровь в столовых и в барах подают только кровь а нам кажется это морс, это чай, это еда, а это кровь, кровь, чёрная тухлая кровь
напиши статью и не в силах сдержать кровь подшейся к модным политикам и скажи «да, действительно, где-то там есть кровь…» да вот же, придурок, за твоей кафедрой, на твоих кедах, на твоих губах мы стоим все в крови и какая тут может силу иметь борьба? какие слова?
чтобы объяснить важность студенческих действий сейчас может быть и не нужен в том виде 68-й чтобы объяснить важность студенческих действий я выхожу на улицы я звоню домой и говорю: «мама, всё будет хорошо. никто не спасётся. потому что спасение – это для тех кто верит в давление, верит в абсолютную власть системы спасение – тема для рабов и нет никакого спасения. мама, мы все спасены. просто нужно увидеть: вот они шествия, вот миллионы, вот их желание, ярость, вот их огонь. вот они говорят как умеют, не силясь построить, не силясь преодолеть. иначе, какое студенчество, иначе жир жир жир смерть смерть смерть
пока мы писали и трахались пока мучались одиночеством пока мы разбирались с трупом политики и хоронили в раю заплаканную тушу государства студенты Болгарии захватили Софийский университет и потребовали отставки правительства, они говорят: «потому что мы чувствовали, мы знали, наши сограждане поддержат нас» а Вы говорите: «ну, Болгария не Расия, там меньше трупного яда, а мы здесь в рашке, под сапогом, под давлением, должны выдумывать раком методы медленной борьбы, чёткость политической позиции» юные трупоеды, должны выдумывать, б..дь, думать внутри подчинения, конечно, должны подумать, где Надя и где мертвые мы, студенты стоящие раком посреди тьмы
наш секс покрыт чёрным прахом сеть ритуальных свиданий дешёвых стихов и свинцовым вином Павленский прибил себе яйца к брусчатке и я три года не могу целовать тебя не могу быть с тобой, любимый из-за всей этой тьмы потому что ты слаб, как и все мы
ваши матери – оплыли жиром и плачут они не могут понять что происходит в чёрных лосинах и страшных туниках карабкаются в город по распродажам карабкаются в смерть молоко со скидкой протухшие их вагины могущие только рожать: «да здоровью русской нации, нет мигрантам, пусть уходят из нашей вагины-Москвы» наши матери жирно рубцующие мёртвое тело страны
наши матери – хозяйственные сгустки плоской агрессии и всё говорит им: «бери!» наши отцы гладкие больные ластики убаюканные мнимой едой мнимой войной а наши отцы, те что работают на заводах в провинции подобны деревьям раскинувшим ветви гнойной зимой а вы говорите: «Галя, причем тут 68-й?»
тут НЕТ никакого интеллектуального бунта я выхожу на улицы и вижу: только огонь
я умираю на улице и последнее что я вижу – это огонь мои друзья накачанные тяжёлыми препаратами выходят за мной мы расщепляемся в недрах и все что мы видим это не рай не ад это политическая система, суть которой: огонь суть которой повтор и неузнавание до смерти, повтор, пока жир и ужас не сойдут с наших людей с наших сограждан нет ножа нет другого оружия нет здравого дискурса нет публичных лекций нет крови нет поэзии нежной нет нежности страшной в последний момент:
они бросили тело мигранта на рельсы они заживо снимают кожу с наших друзей они накачали ляжки и приходят убить они изнасилуют пока ты конспектируешь биографию Лермонтова они убьют и бросят на рельсы пока ты мечтаешь о карьере физика мечтаешь выкрутиться пока ты думаешь о пилотируемых полетах к другим галактикам они закроют флагом смертельным всё небо и словно там ничего не было нет никаких галактик и ты, может быть, кое-как дописав свой конспект, пойдешь насиловать, пойдешь заживо снять кожу с мигранта или с бомжа или крикнешь бизнес – это любовь потому что они это ты потому что нет никакого классового врага только жестокость они только предательство мы только молчание я без любви, без силы, без секса, без времени, без 68-го феминистский плач с иглой в языке слабые мальчики в чёрных подтяжках студенчество без студенчества поставленное раком в офисах мёртвое образование в лаковых сапогах страшные русские дядьки с бородками с портфелями с хилыми мыслями словно корнеплоды застывшие в университетах в чёрной земле выжженный облик плодородия, дряхлый труп серебряного века труды Циолковского на костях загадочных животных мутант президента в обнимку с Ахматовой твой смертельный спорт и красная икра
что здесь есть? футбольные матчи в нигде и вибрирующие дряхлые груди наших матерей и молодость, молодость, молодость, облитая слабоалкогольным коктейлем с маленьким лбом и грязными ногтями молодость, без секса, без ярости, без любви
телевизоры взорванные шпаной я оставляю свой дом и спешу вам напомнить пока будущее сало и ещё слой сала и гибкого медленного убийства спит в вас вне времени, вне любви и искусства, вне политических убеждений, мы – смазка для жопы контейнеры для смерти смерть философии вне знания мы собрались все мы, животные, пожирающие других животных, покрытые косметикой и прыщами с конспектами тухлыми и оценками вышедшие покурить на мгновение открывшие глаза должны видеть огонь
никогда не видеть кровь ни время ни цены ни подчиненных ни деньги ни трупы ни трахающих толпою ни сало ни ужас ни кровь мы видим только: огонь!
я перехожу из Москвы в Питер и вижу: огонь! я вижу кричащие университеты я вижу целующихся я вижу живых я перехожу из Питера в Новосибирск из Новосиба в Читу из Читы в Краснодар и вижу живых студентов вижу, огонь, идущих вижу, огонь дрожащих, чувствующих, слепых, неуязвимых вижу, добрых, огонь, тебя вижу огонь люблю тебя огонь знание ярость волнение и огонь оккупантам нашей реальности вижу тюрьму и огонь где все площади наши – огонь думающих что дальше – огонь другие галактики книги науку огонь смерть антропологической машине огонь в кремле стоящего Дидро с черепом в руках огонь Беньямина с красным флагом и чашкой кофе в кремле вижу огонь всех восставших из лагерей с нами идущих на площади в институты огонь за дедов и прадедов лес и пшеницу огонь за вино и сигареты огонь за возможность личной позиции огонь за солидарность за слабость за снятие блокады огонь за гибель системы потребления за свержение насилия медиа огонь за наши встречи действительно встречи живых говорящих нас огонь вне отчуждения вне границ и наций огонь огонь вне меня и в студенчестве и в семье и внутри меня и внутри тебя, который уже знает огонь который видит который говорит: «я сам так хочу, а не чужие мысли дрочу, я лег под деревом и ем свежую булочку, ем свой хлеб, по мне пули стреляют и не попадают» я выхожу на подмосковной платформе и вижу толпы студентов марширующих вверх бледный свободный сводный университет еле дрожащий, в воздухе только в дыме воздвигнутый практикой в котором любые границы по швам разорваны словно одежда возлюбленной с которой встретились снова в огне с которой легли и я говорю: «Да. Любимая, да. Мы встретились снова.»
а пока суд да дело, великий и могучий четыре часа великим и могучим объяснял великим и могучим о состоянии дел в великой и могучей
не то чтобы я теперь знала о состоянии дел все, я умею отключать восприятие от контента, но кое-что все же просочилось: великий и могучий когда-нибудь обязательно женится на текущей сожительнице
иногда у меня появляется ощущение, что я все-таки дочитаю "Эхопраксию", более тяжелого в смысле восприятия текста мне давно не попадалось, так плотно там спрессованны сюжетные линии и смыслы
ну и вот, внезапно, кусок, который мне кажется имеющим смысл сюда притащить:
После откровения все казалось таким очевидным: та же последовательность, что кодировала флуоресцентность, содержала и другую информацию; одна спутанная нить аминокислот выполняла вполне обычные биологические функции и одновременно передавала тайное послание любому, кто знал правильный алфавит. Не просто сигнал или послание, а диалог: ген и протеин говорили друг с другом. Прямая транспонировка аминокислот в буквы: валин, треонин, аланин превращались в «the»; фениланин, глютамин, валин, аланин – в «fate»; серин рекрутировали для пробела или конца абзаца – в зависимости от версии. Флуоресцирующий протеин передал одно сообщение: the faery is rosy of glow in fate we rely… А взаимодополняющие кодоны, направлявшие его конструкцию, – второе, уже с другим алфавитом: any style of life is prim oh stay my lyre…
Структура вольного стиха была упакована в жалкие 140 кодонов. Чудо криптографической эффективности. Очевидно, Брюкс наконец сдвинулся с мертвой точки. – Последовательность несет послание и коды для протеина. Тот флуоресцирует, и внутри него скрывается ответ. Это не загрязнение и не горизонтальный перенос, а стихотворение.
штука в том, что уоттсовский текст устроен примерно так же, как субстанция, описанная в этом куске. каждый эпизод несет двойную, а то и тройную смысловую нагрузку. невероятно красиво и абсолютно нечитабельно в том смысле, в котором обычно читается худлит... впрочем, это не худлит ))) как и плесень - не плесень )))
бггг, вот я щас опять буду выглядеть снобом и жлобом, но я решительно не в курсе, кого подозревают ))) мне даже если такое в ухо проорать, я забуду через три минуты ))) я и это записала только потому, что на фоне вопросов про ВВП, ВПК и прочие ХХХ это прямо вот... удивило )))
дочитала. я ее дочитала. но увы и ах, рецензию написать как положено у меня не получится, потому что сейчас текст ощущается как зерно, упавшее в почву, и я пока не понимаю, как он дальше внутри меня будет раскрываться
вот что странно поразило, что финал истории опять оказался про рамки восприятия, про то, кто пишет реплики героям, про возможность отказа от сюжетного нарратива. Брюкс отказывается от сюжета искушения в пустыне, но никакого готового альтернативного нарратива у него нет, как нет и уверенности, что любой другой нарратив будет его собственным, а не навязанным извне да хотя бы той же Портией или так и не умершей Валери.
а я сейчас просто отслеживаю, как мое внимание подсветило в тексте актуальную для меня проблематику, ну и, как и Брюкс, немножко в ахуе, но и немножко ржу - в моей реальности человечество еще не умерло в муках и не превратилось повально в полусинтетических постхуманов - еще есть с кем потанцевать. надолго ли? ))))
Марио Бава считается основоположником джалло, с которым я все больше была знакома по Лючио Фульчи. И таки вот: "Шесть женщин для убийцы" и "Пять кукол для августовской луны". Почему-то оба фильма, которые я выбрала для ознакомления, с числительными в названиях. 1964 и 1970 годы соответственно, скромное обаяние винтажа.
"Пять кукол" - просто фееричен саундтреком и ироничностью развязки. Кажется, я буду смотреть его еще. Прямо сейчас взгляд упал на "Голая... если мертвая", где Бава не режиссер, а сценарист. Впрочем, синопсис обещает очередное торжество мизогинии ))))
подумала, что мои отношения со сложными этическими проблемами сильно упростились в тот момент, когда я увидела их не как свод абстрактных правил, направленных на подавление личной свободы, а как на банальную инструкцию по технике безопасности, вроде правил дорожного движения, изучать которые в теории п....ц как муторно и кажется бессмысленым и нересурсным.
по факту ПДД запрещают обгон по встречке не из каких-то соображений высшего идейного порядка, а потому что риски конкретного маневра крайне редко превышают практическую пользу оного. и даже опытный водитель может облажаться в "расчетах", которые он производит в своей голове на автомате, принимая решение о том, совершать ли маневр вообще, а если совершать, то на каком участке трассы, в какой момент времени и с каким ускорением конкретно на управляемом им ТС.
резюмируя: я довольно равнодушна к этическим проблемам на уровне идей, поскольку довольно хороша в оценке рисков и видения интересов других "участников дорожного движения", кажется, вот так и выглядит настоящая социопатия ))) уверен - обгоняй )))
а, к предыдущему, тут, наверное, надо иметь в виду, что система нравственных запретов и ограничений в любом случае не является чем-то имманентным, она инсталлирована в нас через довлеющий коллективный нарратив того периода, когда усвоение инфы о мире происходило спонтанно и совершенно бессознательно, то есть примерно до пяти лет, и именно отсюда растут ноги у проблемы "отцов и детей" - дети усваивают родительский нарратив параллельно с коллективным, в современном обществе опережающим родительский ровнехонько на родительский возраст, и если эти нарративы конфликтуют между собой, то определенная шизофренизация и культура даблбайнда - не случайный побочный эффект, а неизбежное и закономерное следствие
что никак не лишает нас свободы выбора, если у нас хватает духу посмотреть, что именно из чего именно мы выбираем )))
еще подумала, что с ОТ движемся в каких-то взаимоналоженных, но разных вселенных, очень часто совпадая в темах и их осмыслении
она очень много пишет про историю - какие-то узловые точки, изменившие общественное сознание, общество изменилось, но люди не заметили этого за своими мелкими частными проблемами
сегодня вот про этическую разницу понятий "убийство" и "казнь" - можно погуглить "но разница все же есть, сказал король"
да, в непрофессионально начитанном переводе "Голой... если мертвой" прозвучало альтернативное название - "Семь девственниц для убийцы" - насмешило невероятно, я как раз подумала, что надо бы посмотреть что-то без цифр в названии )))
realfaq.NET - зеркало форума, где он будет доступен в случае причуд регулирования интернета в РФ
Копирование материалов разрешается только с указанием прямой активной ссылки на источник!
Комментарии
я выхожу на Университете и вижу – огонь
я спускаюсь на Чистых и вижу – огонь
когда мы упали на Беговой, на Выхино, мы видим – огонь, огонь, огонь
мальчики и девочки с глазами налитыми кровью
(к чёрту 68-й)
студенты в шапках с помпончиками
молча идут рядом со мной
и вдруг внезапно выкрикивают: «ОГОНЬ! ОГОНЬ! ОГОНЬ!»
задушенные тёмными леггинсами
вспыхивают университеты
учебники трусливой словесности
перемешаны с тусклой продукцией
вспыхивают со мной
только этой ночью мы стали младше
и каждый хочет быть честным с самим собой
он одевает каску и щит и шепчет: «огонь»
он не выдерживая режет руки в общаге в сибири в толчке и шепчет: «огонь»
он сбивает с ног охрану и падает сам у турникетов, крича; «огонь!»
и охрана кричит: «убирайся ты на х.й, мертвец, в свой 68-й!»
создатели медитативных сетевых вопросов, вспомните
все университеты здесь стоят на крови
и в зачетках и в студаках плещется кровь
в карманах бурлит кровь
в столовых и в барах подают только кровь
а нам кажется это морс, это чай, это еда,
а это кровь, кровь, чёрная тухлая кровь
напиши статью и не в силах сдержать кровь
подшейся к модным политикам и скажи «да, действительно, где-то там есть кровь…»
да вот же, придурок, за твоей кафедрой, на твоих кедах, на твоих губах
мы стоим все в крови
и какая тут может силу иметь борьба?
какие слова?
чтобы объяснить важность студенческих действий
сейчас может быть и не нужен в том виде 68-й
чтобы объяснить важность студенческих действий
я выхожу на улицы
я звоню домой
и говорю: «мама, всё будет хорошо. никто не спасётся.
потому что спасение – это для тех кто верит в давление, верит в абсолютную власть системы
спасение – тема для рабов
и нет никакого спасения. мама, мы все спасены. просто нужно увидеть:
вот они шествия, вот миллионы, вот их желание, ярость, вот их огонь.
вот они говорят как умеют, не силясь построить, не силясь преодолеть.
иначе, какое студенчество, иначе
жир жир жир
смерть смерть смерть
пока мы писали и трахались пока мучались одиночеством
пока мы разбирались с трупом политики и хоронили в раю заплаканную тушу государства
студенты Болгарии захватили Софийский университет и потребовали отставки правительства,
они говорят: «потому что мы чувствовали, мы знали, наши сограждане поддержат нас»
а Вы говорите: «ну, Болгария не Расия, там меньше трупного яда,
а мы здесь в рашке, под сапогом, под давлением, должны выдумывать раком
методы медленной борьбы, чёткость политической позиции»
юные трупоеды,
должны выдумывать, б..дь, думать внутри
подчинения, конечно, должны подумать, где Надя и где
мертвые мы,
студенты стоящие раком посреди тьмы
наш секс покрыт чёрным прахом
сеть ритуальных свиданий дешёвых стихов и свинцовым вином
Павленский прибил себе яйца к брусчатке
и я три года не могу целовать тебя
не могу быть с тобой, любимый
из-за всей этой тьмы
потому что ты слаб, как и все мы
ваши матери – оплыли жиром и плачут
они не могут понять что происходит
в чёрных лосинах и страшных туниках карабкаются в город
по распродажам карабкаются в смерть
молоко со скидкой протухшие их вагины
могущие только рожать: «да здоровью русской нации, нет мигрантам,
пусть уходят из нашей вагины-Москвы»
наши матери жирно рубцующие мёртвое тело страны
наши матери – хозяйственные сгустки плоской агрессии
и всё говорит им: «бери!»
наши отцы гладкие больные ластики убаюканные мнимой едой мнимой войной
а наши отцы, те что работают на заводах в провинции
подобны деревьям раскинувшим ветви гнойной зимой
а вы говорите: «Галя, причем тут 68-й?»
тут НЕТ никакого интеллектуального бунта
я выхожу на улицы
и вижу: только огонь
я умираю на улице
и последнее что я вижу – это огонь
мои друзья накачанные тяжёлыми препаратами
выходят за мной
мы расщепляемся в недрах и все что мы видим
это не рай не ад это политическая система, суть которой: огонь
суть которой повтор и неузнавание до смерти,
повтор, пока жир и ужас не сойдут с наших людей
с наших сограждан
нет ножа
нет другого оружия
нет здравого дискурса
нет публичных лекций
нет крови
нет поэзии нежной
нет нежности страшной в последний
момент:
они бросили тело мигранта на рельсы
они заживо снимают кожу с наших друзей
они накачали ляжки и приходят убить
они изнасилуют пока ты конспектируешь биографию Лермонтова
они убьют и бросят на рельсы пока ты мечтаешь о карьере физика мечтаешь выкрутиться
пока ты думаешь о пилотируемых полетах к другим галактикам
они закроют флагом смертельным всё небо и словно там ничего не было
нет никаких галактик
и ты, может быть, кое-как дописав свой конспект, пойдешь насиловать,
пойдешь заживо снять кожу с мигранта или с бомжа
или крикнешь бизнес – это любовь
потому что они это ты потому что нет никакого классового врага
только жестокость они
только предательство мы
только молчание я
без любви, без силы, без секса, без времени, без 68-го
феминистский плач с иглой в языке
слабые мальчики в чёрных подтяжках
студенчество без студенчества
поставленное раком в офисах
мёртвое образование в лаковых сапогах
страшные русские дядьки с бородками с портфелями с хилыми мыслями
словно корнеплоды застывшие в университетах
в чёрной земле
выжженный облик плодородия, дряхлый труп серебряного века
труды Циолковского на костях загадочных животных
мутант президента в обнимку с Ахматовой
твой смертельный спорт и красная икра
что здесь есть?
футбольные матчи в нигде
и вибрирующие дряхлые груди наших матерей
и молодость, молодость, молодость,
облитая слабоалкогольным коктейлем
с маленьким лбом и грязными ногтями
молодость, без секса, без ярости, без любви
телевизоры взорванные шпаной
я оставляю свой дом и спешу вам напомнить
пока будущее сало и ещё слой сала и гибкого медленного убийства спит в вас
вне времени, вне любви и искусства, вне политических убеждений,
мы – смазка для жопы
контейнеры для смерти
смерть философии
вне знания
мы собрались все
мы, животные, пожирающие других животных,
покрытые косметикой и прыщами
с конспектами тухлыми и оценками вышедшие покурить
на мгновение открывшие глаза
должны видеть огонь
никогда не видеть кровь
ни время
ни цены
ни подчиненных
ни деньги
ни трупы
ни трахающих толпою
ни сало
ни ужас
ни кровь
мы видим только: огонь!
я перехожу из Москвы в Питер и вижу: огонь!
я вижу кричащие университеты
я вижу целующихся
я вижу живых
я перехожу из Питера в Новосибирск
из Новосиба в Читу
из Читы в Краснодар и вижу живых
студентов вижу, огонь,
идущих вижу, огонь
дрожащих, чувствующих, слепых,
неуязвимых вижу, добрых, огонь,
тебя вижу огонь
люблю тебя огонь
знание ярость волнение и огонь
оккупантам нашей реальности вижу тюрьму и огонь
где все площади наши – огонь
думающих что дальше – огонь
другие галактики книги науку огонь
смерть антропологической машине огонь
в кремле стоящего Дидро с черепом в руках огонь
Беньямина с красным флагом и чашкой кофе в кремле вижу огонь
всех восставших из лагерей с нами идущих на площади в институты огонь
за дедов и прадедов лес и пшеницу огонь
за вино и сигареты огонь
за возможность личной позиции огонь
за солидарность за слабость за снятие блокады огонь
за гибель системы потребления за свержение насилия медиа огонь
за наши встречи действительно встречи живых говорящих нас огонь
вне отчуждения вне границ и наций огонь
огонь вне меня и в студенчестве
и в семье и внутри меня и внутри
тебя, который уже знает
огонь
который видит
который говорит: «я сам так хочу, а не чужие мысли дрочу,
я лег под деревом и ем свежую булочку, ем свой хлеб,
по мне пули стреляют и не попадают»
я выхожу на подмосковной платформе и вижу толпы студентов марширующих вверх
бледный свободный сводный университет
еле дрожащий, в воздухе только
в дыме воздвигнутый практикой
в котором любые границы
по швам разорваны словно одежда возлюбленной
с которой встретились снова
в огне с которой легли
и я говорю: «Да. Любимая, да.
Мы встретились снова.»
Галина Рымбу
и все-таки доброй ночи вот, я тут вспомнила, что мне завтра к доктору ((( пойду побоюсь немножко
Концептуальные
не то чтобы я теперь знала о состоянии дел все, я умею отключать восприятие от контента, но кое-что все же просочилось: великий и могучий когда-нибудь обязательно женится на текущей сожительнице
ну и вот, внезапно, кусок, который мне кажется имеющим смысл сюда притащить: штука в том, что уоттсовский текст устроен примерно так же, как субстанция, описанная в этом куске. каждый эпизод несет двойную, а то и тройную смысловую нагрузку. невероятно красиво и абсолютно нечитабельно в том смысле, в котором обычно читается худлит... впрочем, это не худлит ))) как и плесень - не плесень )))
вот что странно поразило, что финал истории опять оказался про рамки восприятия, про то, кто пишет реплики героям, про возможность отказа от сюжетного нарратива. Брюкс отказывается от сюжета искушения в пустыне, но никакого готового альтернативного нарратива у него нет, как нет и уверенности, что любой другой нарратив будет его собственным, а не навязанным извне да хотя бы той же Портией или так и не умершей Валери.
а я сейчас просто отслеживаю, как мое внимание подсветило в тексте актуальную для меня проблематику, ну и, как и Брюкс, немножко в ахуе, но и немножко ржу - в моей реальности человечество еще не умерло в муках и не превратилось повально в полусинтетических постхуманов - еще есть с кем потанцевать. надолго ли? ))))
картиночка в тему
и песенка себе )))
И таки вот: "Шесть женщин для убийцы" и "Пять кукол для августовской луны". Почему-то оба фильма, которые я выбрала для ознакомления, с числительными в названиях. 1964 и 1970 годы соответственно, скромное обаяние винтажа.
"Пять кукол" - просто фееричен саундтреком и ироничностью развязки. Кажется, я буду смотреть его еще. Прямо сейчас взгляд упал на "Голая... если мертвая", где Бава не режиссер, а сценарист. Впрочем, синопсис обещает очередное торжество мизогинии ))))
по факту ПДД запрещают обгон по встречке не из каких-то соображений высшего идейного порядка, а потому что риски конкретного маневра крайне редко превышают практическую пользу оного. и даже опытный водитель может облажаться в "расчетах", которые он производит в своей голове на автомате, принимая решение о том, совершать ли маневр вообще, а если совершать, то на каком участке трассы, в какой момент времени и с каким ускорением конкретно на управляемом им ТС.
резюмируя: я довольно равнодушна к этическим проблемам на уровне идей, поскольку довольно хороша в оценке рисков и видения интересов других "участников дорожного движения", кажется, вот так и выглядит настоящая социопатия ))) уверен - обгоняй )))
что никак не лишает нас свободы выбора, если у нас хватает духу посмотреть, что именно из чего именно мы выбираем )))
она очень много пишет про историю - какие-то узловые точки, изменившие общественное сознание, общество изменилось, но люди не заметили этого за своими мелкими частными проблемами
сегодня вот про этическую разницу понятий "убийство" и "казнь" - можно погуглить "но разница все же есть, сказал король"
отсчет утопленников продолжается )))