Navalmoral: новая жизнь L87.C62.H90

Navalmoral

Не могу.

это впечатляет!

Navalmoral

Navalmoral

РАССКАЗ И.КАБАКОВА ОБ АКЦИЯХ «КОМЕДИЯ»,
«ТРЕТИЙ ВАРИАНТ», «КАРТИНЫ»

Прошло уже много времени и любопытно вспомнить то, что ты тогда переживал.
Любопытно, что сохранилось в голове из тех впечатлений, которые были тогда. Ви-
димо, то, что запомнилось как переживание, прочно осталось как осадок, оно уже
не улетучится. Я сейчас вспоминаю то, что я действительно помню, а не то, что мне
хотелось бы вспомнить или какие-нибудь дополнительные подробности.

Первая вещь, которую я видел, была «Комедия». Я впервые присутствовал на по-
добном представлении, вернее – событии и, надо сказать, что вначале самое сильное
впечатление было неожиданно приподнятое и приятное, комфортабельное состоя-
ние, связанное с мыслью, что вот мы все едем, а ведь я точно знаю, что я еду не по
делу. Это путешествие необыкновенно потому, что впервые, может быть, в жизни, оно
не имеет целью не только совершение какого-то дела, но даже предпринято не для
приятного проведения времени, которое тоже является делом. Ты буквально отрезан
и лишен всякого личного намерения. Тут высвобождаются действительно какие-то
очень комфортабельные слои психики, ты как бы внутренне подпрыгиваешь от чув-
ства безнаказанности, свободы в самом точном смысле – это больше свобода, чем
свобода практическая или социальная, или любая другая. Впереди тебя ожидает
только то, что ты даже представить себе не можешь. Возникает интересный вакуум.
Даже когда тебя зовут на праздник и ты точно знаешь, что ничего не будешь делать,
кроме как смотреть или есть – все равно знание того, что тебя ожидает, уже отрав-
ляет в тебе какую-то скрытую, нечувствительную сторону психики. А здесь то, что,
во-первых, ты не по делу едешь, а во-вторых, что ты никаким образом не можешь
догадаться, что случится, дает эйфорическое состояние. Вакуум этого психического
пространства обладает невероятной степенью радостности, заряженности и готовно-
сти воспринять на самых высоких уровнях то, что должно случиться. Можно сказать,
что это как бы предощущение чуда, во всяком случае полная готовность к нему.

Далее я хочу отметить наше продвижение по лесу. Ты находишься в каком-то
двойственном состоянии: с одной стороны – ты просто идешь по лесу, по которо-
му многие годы ходил, но ходил, вспоминаешь, всегда с какими-то определенными
и ясными намерениями – отдохнуть, подышать воздухом, пообщаться, вообще вся-
ким образом сделать что-нибудь приятное, а тут ты идешь явно с неизвестностью
результата и в то же время по тому же лесу, по которому ты раньше гулял. И вот
лес приобретает совершенно новый и какой-то необычайный характер. Вроде это
тот же лес, но он невероятно активизирован. Все эти ветки, травки и дорожки, по
которым ты, казалось бы, много раз гулял – ничего подобного, ты трогаешь листы
буквально впервые и траву топчешь первый раз. И это легкомысленно-веселое и в
то же время страшно обостренное и напряженное состояние не проходит.

И вот, наконец, ты выплываешь из этого невероятного леса. Я отмечаю, что ни-
какого предваряющего ощущения, что вот я сейчас выйду, а там что-то есть, я не
чувствую, потому что уже действие леса является необыкновенным, необычайным.
Тут нам говорят, что вот здесь надо остановиться. Я помню холодок, когда все другие
уже остановились, а я все еще шел – острые какие-то боли в сердце, что вот, да, не
обманули, а именно вот здесь оно и случится. Замечательно то, что доверие к участ-
никам такое высокое, что не зарождалось мысли, что тебя обманут, что вот какой-то
подлец тебя вел, а потом скажет: вон станция, в двух шагах, а ты, как дурак, кру-
тился здесь. Нет, все именно так, как ты ожидал. Этот момент безобманности был
очень важен. Вот действительно ты сейчас это увидишь. Переживание несравни-
мо: вот ты как бы дожил до этого мгновения – до какого конкретно, тебе не важно,
поскольку ты вообще находишься в состоянии пред-ожидания какого-то события,
и все выступает окрашенным на фоне того события, которое сейчас случится.

И вот это горбатое пустое поле. Оно необыкновенно, оно целиком окрашено твоим
состоянием пред-ожидания. Тут возникает любопытная общность между людьми,
которые специально пришли: пришли мы сюда не потому, что нам что-то покажут,
а вот именно это случится, причем случится сразу и в воздухе, и в лесу, и внутри нас.
Я не понимаю, откуда возникает это чувство – позванности, что ли, увидеть что-то
– это очень сильное переживание. Возникает ощущение, что и воздух, и поле – все
это неспроста и все готово для того, чтобы это произошло. Не чувствуется никакого
прозаизма, художественности или искусственности, что, вот, мол, привели и сейчас
покажут, что-то придумали, – а, ну, ну, покажите, что же вы тут придумали – ничего
подобного не возникает. Никаких кулис, машинерии нет; ты полностью согласен со
всем, ты понимаешь, что даже тот, кто тебя привел и в курсе всего, сам будет также
удивлен. Никакого деления на актеров, которые покажут, и зрителей, которые бу-
дут смотреть, не существует. Такое впечатление, что первый раз, всем и для всех.

Важно, что поле – это поле ожидания, что пространство является пространством
ожидания. И время, когда ты ничего не видишь, но чувствуешь его – это тоже
сплошное ожидание. Оно, собственно, и является вакуумом. Все это состояние и
есть вакуум, какой-то необыкновенный резервуар, континуум ожидания, вырезка
во времени-пространстве ожидания.

И вот кто-то говорит: вон, вон, смотри, смотри. Я отлично помню, что только что
на этом поле никого не было, а в следующую секунду – чрезвычайно важную, ког-
да вот ничего не было и вот оно стало видно – я увидел две колышащиеся точки,
брезжуще и неразличимо, увидел, что они движутся по полю. Это необыкновенное
переживание, потому что все происходило на таком расстоянии, что это происходя-
щее полностью зависело от усилия твоего смотрения. Я понял, что моя психика
сомкнулась с моим усилием зрения. Когда я глазами напрягался, я их видел, когда
я не напрягался, я их не видел – мог смотреть на дерево и т.п. Я почувствовал, что
это смотрение связано с психическим тропом, с психической притчей: если будешь
смотреть, то увидишь, а не будешь смотреть – так ничего и не увидишь. Это как
бы воочию тебе была преподана художественная метафора. Все зависело от твоей
воли, от твоего сознания. Должен сказать, что это мне сразу очень понравилось.
Это не то, когда кто-то тебе на морду набрасывается, а именно твое согласие, вер-
нее, аккомодация твоего внимания и зрения являлась гарантией и условием всего
события.

Постепенно я убеждаюсь, что их движение происходит не мимо, но и не на нас,
как бы наискосок, как бы приближается, но и не совсем приближается. Эта гипо-
тенуза, вернее, как бы равнодействующая между параллельным нам движением и
движением на нас – тоже производила сильное впечатление. Вроде и не заинте-
ресованы те, кто двигается, в нас, а с другой стороны, как-то заинтересованы, по-
скольку они все-таки приближаются. Тут болезненное и мучительное какое-то со-
стояние: все виднее, виднее, но не настолько, чтобы уж совсем было видно, вроде
немножко для нас, но и не совсем для нас все это происходит. И вот постепенно, но
уже отчетливо я вижу: двигаются две фигуры. Надо сказать, что никаких вопросов
– почему две фигуры, что это означает – не возникало. Потрясение необычайно-
стью происходящего таково, что все вопросы как бы истребляются. Производила
очень сильное впечатление цветовая раскраска балахона. Дело в том, что все во-
круг было понятно. Лес, при всей своей необычайности – понятен, и небо понятно,
т.е. все узнается и понятно, а вот раскраска балахона совершенно непонятна. Если
бы раскраска балахона была, допустим, локальная – красная и т.д., то она была бы
столь же понятна: человек идет в таком одеянии, странно, конечно, но странность
можно отнести за счет события. А здесь балахон был покрашен, как небо, как лес,
как земля. Эта его недокрашенность, туманная середина, другой низ и т.д. – про-
изводила очень сильное впечатление – видимо, потому что необъяснимость и не-
вероятность этой покраски как бы легко удваивалась и входила в необычайность
происшествия.

Наконец фигуры остановились. Что-то там с ними произошло. Сюжет я потом
себе уяснил. Но вот, вспоминаю, тогда создалось впечатление, что они там беседу-
ют, что-то непонятное, какая-то у них там жизнь происходит. Потом одна фигура
исчезла, и с этого момента округлилась форма балахона, – одна фигура под него за-
лезла. А, все понятно; это как бы рождение обратно, вспять, и вот теперь в состоя-
нии «беременности» двигается одна большая фигура. Здесь у меня какой-то провал
в памяти. Но вдруг, помню, что балахон как бы снимается с этого человека, вернее,
он приподнимает его и несет под мышкой, как бы демонстрирует свою вскрытую
полость, и вот там никого нет, никого и ничего там нет. Как это вспоминается ...
куда же он ... жуткое состояние. То есть он как бы родил и уже даже не беременен,
и не зачат как бы, я не могу сейчас вспомнить, – но это очень сильное впечатление
оставляет, – как бы утраченного зачатия. Однако, как ни странно, но этот момент
я могу описать сейчас только рационально, то есть понятый как рождение вспять,
т.е. как потеря. Бывает такая искусственная беременность – живот растет, а там
ничего нет – это такие психические аномалии, неврозы.

Меня совершенно не интересовало, куда он исчез. Я уже испытал достаточно со-
стояний, остальные вещи, дезавуирующие, разоблачительные меня не интересо-
вали. Я, правда, слышал голоса зрителей весьма беспокойные: куда исчез, не про-
студится ли и т.п. Меня это совершенно не интересовало. Этот центральный момент
я понял, повторяю, как рационально-понятийный. Бессознательное впечатление
находится в других местах. Хотя сама эта притча произвела сильное впечатление.
Потом было переживание от ухода этого человека в кусты на определенном рас-
стоянии от нас. Особое впечатление произвело то, что я стал различать его челове-
ческие черты: брюки, руки, движение ног, затем кусты, в которых он исчезал. А ведь
до этого он был на таком отдалении, что был почти неразличим как человек. Видно
было только его фантастическое действие вместе с природой, с воздухом, с моим
психическим настроением. Вот этот момент, что «ничего страшного», то есть вот
я просто шел и ухожу, по контрасту с тем возникновением из небытия и простран-
ственной пустоты произвел опять-таки – как замыкающий момент – очень силь-
ное впечатление. То есть любопытно, что центр акции, ее содержание оказался за
пределом моего впечатлительного порога. Саму акцию я воспринял рационально,
а приход, лес, появление фигур, ожидание, медленное движение и уход воспринял
как чрезвычайно впечатляющие. Для меня событие завершалось на мне, и я даже
и не предполагал поэтому, что кто-то остался в поле.

Интенсивное впечатление от балахона сразу отнесло все это построение в об-
ласть каких-то магических, библейский действ, причем именно библейского харак-
тера, а не восточного. Я думаю, что в основе этой акции лежит образ «рождения».
/.../

Елизавета

Я прочла отчет.

Это было просто и гениально.
Тем ярче оформилось мое.
Ты смотрел/читал "Отель у погибшего альпиниста"? Мне как то очень образно с ним проассоциировалось. Да, там об этом, и очень мощно.

Для меня это встреча с непонятным, запредельным, не поддающимся никакому объяснению, полное ее переживание. И в этом страх такой первобытный, незамутненный. Я могу предположить, что их колбаснуло еще сильнее, потому что вот именно то, что они были расслаблены, не ожидали ничего, погрузившись в беззаботное состояние ребенка, дало им возможность почувствовать то, что они почувствовали. И в панике искать объяснение.
Но ребенок просто проживает, просто пугается.

Отличное про кучу и палец, поиграю со своими))

Пошла лего собирать

Елизавета

Спасибо

Navalmoral

Navalmoral

бля, как меня бесит word, нихера не понимаю

Navalmoral

не знаете, случайно, как добиться вот такой хуиты:

Автореферат должен занимать лист формата A4, таким образом, чтобы при двусторонней печати и складывании листа получалась брошюра из четырех страниц формата А5. Для этого лист А4 должен быть размещен в альбомной ориентации, а текст разбит на колонки. На первой странице А4 в колонке слева должен размещаться текст четвертой страницы, справа – первой страницы. На второй странице А4 слева – вторая страница, справа – третья

Navalmoral

с первой частью разобрался, а вот с шизушным порядков страниц - хрен. там должна сначала идти стр 4, потом титул, потом 2 и 3

инная

Давно не пользовалась оффисом, но всю вашу тирраду целиком отправила в поисковик гугл, 5ая ссылка оказалась очень подробной пошаговой инструкцией. Это все чем могу
http://printerprofi.ru/raznoe/kak-raspechatat-dokument-v-vide-knigi.html

Елизавета

Удачи, Нав.
И до встречи у мусорных баков

Navalmoral

попробовал поработать в паре. Ощущал вот что:

- я очень старался не давить на человека, не загружать своими идеями
- старался слушать второго
- старался отслеживать свои ощущения в процессе
- старался оставлять пространство для второго
- старался учитывать реальный вклад в проект и не перекладывать все на второго, не брать все на себя, а пробовать распределить равномерно

что получилось:
- кажется, понял, как я влияю на другого. боюсь, что это ощущается именно как давление. от этого моего старания все шло медленно (медленнее, чем мне бы хотелось). и все равно пока я не запускал активные инициативы: создал общую визуальную доску, предложил написать небольшие тексты, предложил встретиться и обсудить вживую - инициативы от второй стороны не было. от того, что я все инициирую у меня было чувство неловкости и опять - моего давления. в целом у меня от меня было ощущение, что я улыбающаяся акула %) маскируюсь милым и гибким, а оскал не спрячешь. в целом по этому пункту недоволен собой.

- слушать. оказывается, могу, а вот воспринимать и включать в свою голову - п....ц непросто! особенно, если ничего подобного в моей голове не было. это печалит, как будто я слишком замкнут на себе и своих идеях и это не помогает мне в совместных проектах. ну или не помогает, если циклиться на этом. зато убедился в том, что мой мозг очень не любит учиться - учиться тому, что вне зоны интересов и направлений. хрен пропишешь в нем новую дорожку извне. никак не отношусь к этому.

- отследил, молодец. вот могу теперь даже написать мини-текст

- не понял, как это делать. т.е. я не смог ощутить себя с другим в едином потоке (ритмически), а пространство, кажется, связано с ритмами.

- второй чел оказался расстроен и смущен тем, что в основном все сделал я. но там был вопрос технический - я знал фотошоп, а чел нет. конечно, логичнее было мне потрать час, чем челу сутки. другое дело, что затея с фотошоп пришла от меня. тут не получилось нормально распределить усилия.

IvanesS

в целом у меня от меня было ощущение, что я улыбающаяся акула

Елизавета

Мне кажется, я поняла, как влияют манифесторы.

IvanesS

Каждый по-разному влияет, по-своему. И манифесторы, и не манифесторы, и трансформаторы, и выпрямители, и вольтметры.

Просто в Ложном Я именно манифесторы бывают как-то особенно глухи к теме собственного влияния на окружающее, хотя именно она для манифестора является способом понять свое уникальное место в мире.

Navalmoral

ага. похоже

Navalmoral

Мне кажется, я поняла, как влияют манифесторы.

как?

Navalmoral

по поводу слушать другого еще наблюдение. если я ставлю себе задачу воспринять во что бы то ни стало, то я это делаю, но все равно потом перемалываю эти внешние идеи так, что они включаются в мои.

Елизавета

Там Павел уже ответил. И у меня пропала охота писать. Интересный эффект.

Navalmoral

т.е. я как-то "присваиваю", "заглатываю и перевариваю" информацию, а без этого не получается взаимодействовать с другими. думал, у всех так. сейчас сомневаюсь. а как по-другому бывает (и бывает ли?) - хз.

Navalmoral

в целом сбивчивое ощущение: от отчаяния (ааа, у меня никогда не получится работать в команде и радоваться другим), до воодушевления (ну все-таки что-то же получилось! можно теперь подумать о том, как использовать полученный опыт. может, забить на свой страх давления и давить в свое удовольствие.)

Navalmoral

Там Павел уже ответил. И у меня пропала охота писать. Интересный эффект.

он же про другое ответил
или тебе в принципе его пост сбил желание общаться?

IvanesS

В принципе мое существование.

Тоже уже некоторое время на эту тему думаю, штуки интересные. Но, во-первых, не для этого топика, а во-вторых, пока вообще не для обсуждения, видимо.

Елизавета

У меня чувство от этого поста, что мне закрыли рот, еще до того, как я попыталась что-то сказать.
(Павел, я тебя не виню, просто наблюдаю за своими ощущениями).

Желание общаться не пропало, нет.

IvanesS

(Павел, я тебя не виню, просто наблюдаю за своими ощущениями).

Я знаю.

IvanesS

Вообще ситуация дико интересная, всё такое неслучайное, но мне неудобно перед Моралом, так что развивать это тут я не буду.

Navalmoral

меня не парит, что это в моей теме. я, видишь, запросто отключаюсь или перемалываю

Елизавета

Тогда я напишу Навалу за себя, ок?
Последние наблюдения выявили интересное.
При том, что терпеть не могу, когда на меня давят (тут уверена, что у всех так).
Но суть не в этом. Манифесторы, вероятно, не могут прогнозировать свое влияние. То есть, "нам не дано предугадать..." Они живут свое, живут ярко, интересно, насыщено. И в среду идет мощный информационный сигнал, пространство вокруг как будто заряжается, попадая этим зарядом во все окружающее. "Попадание" рождает мощный импульс к деятельности. Какой будет эта деятельность, что в итоге будет сделано зависит в большей степени от того, до которого "долетело". Мне не кажется, что это можно контролировать, но можно исходить из возможностей другого человека, его склонностей. Например, если ты общаешься с музыкантом, то вряд ли он потом побежит что-то программировать, вероятно, он найдет выход импульсу в удобной для себя сфере.
Поэтому и изначальный вопрос сформулирован не "как влияют манифесторы", а "на кого они влияют".
Пример: Капрал инициировала меня открыть тему с мусорными баками. Я прям словила, как хочу это сделать. Ален натолкнул меня на новый эксперимент касательно меня. Лекса проинициировала "песочницу". Не говоря уже о том, чем занимается Машка каждый день.

А по поводу работы в коллективе, то я тоже не могу. Все попытки делать интересное с кем-то с треском провалились.

Navalmoral

меня не раздражает бардак. и флуд. и нетематичность. в этом вообще никакой угрозы для меня. тоже такое себе наблюдение ничошное

Kapral

Они живут свое, живут ярко, интересно, насыщено.

Рыдаю