Сильные эмоции: как с ними быть?

Valchonok

Сильные эмоции пугают. Особенно тех, кто привык быть сдержанным. Кто считает, что важно контролировать себя, важно всегда отдавать себе отчет в том, что ты делаешь и как выглядишь в собственных и чужих глазах. Когда свои и чужие сильные эмоции пугают, появляется «замечательная» идея контроля над ними. Чужие прямо не получится проконтролировать, но можно попытаться застыдить того, кто посмел вести себя максимально открыто и естественно. Стыд – это же отличное оружие… Для себя же можно поискать подходящую идеологию – ту, которая хорошо обоснует бесстрастность и сдержанность. Например, буддизм – авторитетное учение. Можно взять Шопенгауэра. Ницше был бы неплох, но у него сплошные страсти и безумие– недаром он был не в себе… Нужны хладнокровные, невозмутимые, бесстрастные авторы с такими же текстами и поступками. Английский джентльмен, Натти Бампо по прозвищу Следопыт, майор Мак-Наббс – вот настоящие примеры невозмутимых и достойных людей!

Человек, радостно кричащий и прыгающий на месте от счастья кажется идиотом. Безумные болельщики на хоккейных или футбольных матчах – что за вопли и кривляния, что за детский сад? Открыто и ясно злящаяся женщина – истеричка. Кричащий мужчина – маньяк и психопат. Не находящая себе места от беспокойства женщина – опять истеричка (какой, однако, удобный ярлык…). Ну, можно ее назвать нервной… Благоговение – это пафос. Жадный интерес к чему-либо – детское любопытство, ребячество… А надо бы себя держать в руках: эмоции бесполезны, они помеха и должны быть поставлены под железный контроль разума.

Идее контроля за эмоциями много, очень много лет. Сильные чувства кажутся разрушительными. «Я боюсь выпустить злость из-под контроля, потому что потеряю все тормоза и смогу натворить много всего». «Я не хочу слишком сильно привязываться, потому что все равно придется отвязываться… Я не хочу ни от кого зависеть». «Отрицательные чувства лучше давить в зародыше, иначе они разрастаются и полностью завладевают контролем над тобой». В этих словах – много страха. Страх потери контроля и, как следствие, лица («буду выглядеть как…»). Страх раствориться в чувстве, страх потерять самого себя. Стыд за себя такого, «животного». Даже в сексе расслабиться нельзя – нужно держать лицо, быть на высоте, а какая солидность в этих диких конвульсиях?

Рядышком с идеей о том, что эмоции можно контролировать, идет мысль, что человек выбирает свои эмоции. «Ты выбрал обиду! А мог бы и не обижаться». «Ты выбрала злость, и это твоя проблема, что ты злишься. Я вот спокоен, неужели нельзя поговорить, как нормальные люди…» (только почему-то зубы стиснуты до боли в челюстях…).

Обе родственные идеи – ошибочны. Наши эмоции порождаются отделами мозга, которые намного древнее по своему происхождению, чем «вместилище» сознания, префронтальная кора головного мозга. Сознание всегда медленнее, чем бессознательные реакции, а эмоции уходят своими корнями в бессознательное, обеспечивая когда-то в далеком прошлом быстрые реакции на те или иные внешние события. Механизм остался, а сознание, не успевающее за эмоциями, пытается создать иллюзию контроля.

Мы не можем запретить себе испытывать эмоции, тем более сильные. Но говорить о том, что на них совсем никак воздействовать нельзя – неверно (хотя это мечта психопата). Выбор у нас есть: мы можем выбирать способы реагирования и отреагирования эмоций. Реакций множество: от «о Боже, я чувствую злость – запретить!!! Иначе я плохой мальчик! (или «Это нерационально, а я – рациональный человек!») до «Злюсь? Сейчас все тут разнесу к чертовой матери!» А отреагирование – это уже как раз действие, продиктованное выбором. Можно выместить злость на объекте, на который она направлено, можно – на посторонних, можно кусать самого себя, можно проглотить – и только багровые глаза указывают на внутреннее извержение злобы.

В наших силах сделать еще один выбор: просто переживать эмоцию, или же отреагировать её через превращение в действие, направленное на изменение ситуации, с которой связано переживание. Тогда будет верным следующее: я выбираю продолжать злиться, или же что-то с этим делать (а не «я выбираю не злиться в ситуации, на которую я злюсь»). Наши внутренние установки, иррациональные мысли-интроекты, прошлый опыт – все это влияет не на сами эмоции, а на реакцию. А так – эмоции примерно одинаковы у всех.

Отвержение со стороны близких людей вызывает боль. Если ее нет – значит, или не чувствуете, или это – не близкие люди. А ощущение того, близкий или не близкий человек – зависит не от рационального выбора. «Я решил, что ты будешь мне дорог!» - звучит странно, верно?... Когда другой человек обладаем чем-то, чем очень хотим обладать мы сами, но пока это невозможно – завидуем. Испытываем симпатию к похожим людям… Именно общность наших эмоциональных реакций делает возможность эмпатии, осознания того, что чувствует другой человек. Поводы могут отличаться, а эмоции – они одинаковы.

А как же «поменял отношение к ситуации – поменялись эмоциональные реакции?» Так поменять отношение – это тоже не рациональный выбор. До тех пор, пока мы не подойдем в своем эмоциональном опыте до определенной черты, никакие, даже самые верные рациональные доводы, до сознания не дойдут. «Сердцу не прикажешь», «я головой все понимаю, а вот чувствую совсем по-другому!», «я знаю, что это глупо, но сделать ничего не могу!». Нередко испытываешь сильное раздражение из-за слов друзей в стиле «ну мы же тебе говорили!». Да, говорили. Но я был не в том эмоциональном состоянии, чтобы слушать… Осознание, инсайт - акт не рациональный, а бессознательный.

Так что бегство от сильных (и не очень) эмоций – это отказ от огромного пласта жизненного опыта, путь к обеднению и потускнению жизни. Ощущение насыщенности приходит с чувствами, а не с умными мыслями. Страх перед невозможностью совладать с собой во время переживания сильных чувств связан с отсутствием опыта переживания, а откуда ему взяться? Замкнутый круг… Эмоции не разрушают, разрушают неадекватные способы реагирования и отреагирования. И самые страшные эмоции прячутся в тихих людях… В очень тихих омутах…

P.S. Если по прочтении сложилось впечатление, что разум - штука второстепенная и ненужная, то это очень ошибочное впечатление.

Автор: Илья Латыпов