О Неверленде, откуда он взялся и как оказался на всех картах

JUL

Вся цивилизация Европы – а я говорю именно о ней, есть ведь еще Неверленд Востока, он развивался по другим законам, - это прежде всего наследие Римской цивилизации. Мы до сих пор пользуемся ее законами, ее городами, ее дорогами. И ее ценностями.
А одной из базовых ценностей Римской цивилизации была бесконечная, неудержимая экспансия. С тех самых пор, как Рим бесконечно открывал (и завоевывал) новые земли, прокладывал дороги, строил города, в нас живет этот дух странствий, и не просто странствий, а открытий неведомых земель и заселение их.
(Недавно в Китае была найдена географическая карта, на которой указано, что этот свиток – копия более древней карты 1418 года, на ней присутствуют все материки. Известно, что с 1405 по 1433 год адмирал Чжэн Хэ с флотилией из 250 кораблей совершил семь путешествий и доплыл до Африки. Но ни одна из открытых им стран не стала колонией Китая, а через пять лет после смерти адмирала новый император Поднебесной приказал не только уничтожить флот, но и чертежи кораблей. За ненадобностью. Совершенно другой подход.)
Я думаю, колонизацию Америки можно считать полностью завершенной к Бостонскому чаепитию, за которым последовала Война за независимость. То есть к 1775 году Земля была открыта вся, во всяком случае, ее пригодная к заселению часть, остались только полюса.
Экспансия и колонизация остановились, для них больше не осталось земель, которые можно было бы открывать, описывать и заселять.

И вот сто лет спустя, в 1865 году появляется на свет не просто новая книга, а новый способ экспансии, до сих пор человечеству неизвестный. Не обязательно плыть за моря, достаточно проскочить в кроличью нору – и окажешься в огромной стране, полной чудес и неожиданных открытий.
В книгах Кэррола еще нет Неверленда, так хорошо нам известного, в его волшебных странах живут персонажи песенок и детских стишков, колода карт и шахматные фигуры. Зато в них есть способ перемещения. Вернее, СПОСОБ. В этой стране можно ОКАЗАТЬСЯ, причем когда угодно, войти и выйти, не выходя из дома или из собственного сада. Возникает понятие портала-перехода, возникает и остается практически во всех книгах, которые впоследствии будут иметь свой, особый жанр: фэнтези.

Второй поход к волшебным берегам был предпринят довольно скоро, в 1904 году появляется Питер Пэн и возникает название – Неверленд. (У нас он переводился как Нетландия, остров Нет-и-не-Будет, может быть, как-то еще, но суть одна.) И одновременно же появляется новая структура Волшебной страны, гораздо ближе к небезызвестным Полым холмам с его любителями плясать под луной и морочить людям головы. А основой мира, на которой все держится, объявляется магия.
Почти одновременно с пьесой Барри появляется еще одна книга, которой только предстоит стать культовой, потому что именно ей мы обязаны всем наследием Лавкрафта и Говарда.
«Боги Пеганы» Лорда Дансени.
Эдвард Дансени, ирландский аристократ, почти всю жизнь прожил у самой Тары, в родовом средневековом замке. Тара - это возвышенность в самом сердце Ирландии, известковый холм, поросший травой, со множеством мегалитов. Место коронации Верховных королей, древняя столица, святилище.
И Дансени, не раз бродивший, я думаю, среди камней на изумрудных холмах, наделяет литературную Волшебную страну еще одной чертой, которая потом останется навсегда: древними богами, богами другого мира, живущими по своим, непонятным смертным, законам.

Итак, начало было положено. Где-то рядом, за зеркалом в твоей комнате, у тебя в саду под ногами, за открытым окном твоей спальни, появились порталы, через которые можно было пройти в иной мир, полный магии, неведомых богов, чудовищ и древних народов.
Не хватало, конечно, только героя, не обязательно наделенного магией (и как правило, не наделенного), зато с тягой к приключениям в неведомых землях. И он появился довольно быстро.

Тут, наверное, нужно немного отступить и сказать два слова о том, почему весь тот огромный, очень востребованный пласт литературы появился именно в Англии. Вот эти два слова: Артур и Мерлин.
Я не буду сейчас углубляться в историю возникновения артурианского цикла, это отдельная тема. Главное, что нас сейчас интересует, это то, как причудливо реализовалась потребность в экспансии и колонизации, смешавшись с легендами Полых холмов.
На тронах в Кэр-Пэравеле сели четыре монарха человеческого рода. При этом Нарния полна магии, древних народов и древних богов.
Королем Гондора и Арнора становится человек. При этом Средьземелье полно магии, древних народов и древних богов.
Артур, по преданию – верховный король Британии, давший отпор угрозе саксов, мудрый и сильный правитель, несомненно христианской веры. При этом учитель его и советник – принц Мерлин, маг, чародей, живущий в лесу или пещере, то есть в исконной обители Волшебного народа.
(Существует, кстати, поэма, приписываемая Талиесину, о путешествии Артура в Аннун, загробный мир. От нее очень мало что сохранилось, но основная идея ясна: был в аду, пришел с добычей.)
Этот образ, человека-короля с магом-наставником, мудро и твердо правящего землей, полной магии, древних народов и еще более древних богов, известен любому британцу с пеленок. Ничего удивительного, что когда Волшебной стране понадобился не просто исследователь-ребенок, но правитель – он моментально возник именно в английской литературе.
(Интересно тут еще вот что: у Льюиса в Нарнии этот образ объединен – его Питеры Пэны становятся королями, и ведет их Аслан, сын бога. А у Толкина ребенок- исследователь и правящий король разделены на двух героев, хотя маг-наставник у обоих (и у всего предприятия) один.)

Итак, две основные линии Другого Мира определены: магия и древние боги, - и прототип героя, который в состоянии колонизировать эти земли, вполне имеется, прорыва ждать недолго.
Центром прорыва становится Оксфорд. Здесь, в пабе "Орел и дитя" ("Птичка с младенцем", как его называли члены общества) по вторникам, и по четвергам - на профессорской квартире Льюиса в колледже Магдалины происходят собрания «Инклингов», члены группы - в основном профессорский состав Оксфорда. Основная тема собраний - литература.
«Инклинг» в переводе с английского озачает «намек», но если брать корень «ink» в значении «чернила», то получаются «Те, кто от чернил», «Из чернильного рода», и да, их перо и чернила совершили в этом мире переворот не меньший, чем все войны двадцатого века.
На собраниях, среди прочего, зачитывались и обсуждались неоконченные произведения участников.
Сам клуб был не совсем литературным, скорее теологически-литературным. Но нас, конечно же, интересует результат. А результатом этих собраний стали «Властелин Колец» и «Хроники Нарнии», а также («также») фэнтези как один из полноправных жанров мировой литературы.
А сошлись два друга – Льюис и Толкин – на скандинавской мифологии. Второй темой их бесконечных разговоров и споров была религия, и лично мне и Нарния, и Средьземелье кажется прежде всего этим самым спором-разговором, который все продолжается и продолжается, несмотря на то, что оба друга-спорщика давно прекратили дозволенные речи.

Именно в результате этих абсолютно бескорыстных разговоров и литературных трудов (первый успех к обоим друзьям пришел в самом конце сороковых, а «Инклинги» существовали с 1930-го) появился «Властелин Колец», который, несомненно, сам по себе стал порталом в Волшебную страну – для поколений и поколений как читателей, так и авторов.

Теперь немного о географии.
Остров Питера Пэна не имеет точного положения на картах нашего мира, «направо — второй поворот, и прямо, пока не настанет рассвет». Точно так же не имеют четких карт Страна Чудес и Зазеркалье, в них главное – войти.
Некую карту уже имеет «Нарния», но все еще за пределами известного нам мира.
А вот Средьземелье уже вполне размещено на глобусе. В «Перебранке Локи» (Старшая Эдда) упоминается Мирквуд, «пограничный лес где-то на юге». И Мирквуд же – эльфийский лес близ Эребора, полноценный участник событий «Хоббита». То есть пространство Средьземелья вполне конкретно «подшито» к мифологическому (по крайней мере) пространству Эдды.
Неверленд потихоньку переходит из пространства «нигде» в пространство «никогда», а как раз «где» у него вполне начинает проступать.

Буквально при нас появились две книги: «Гарри Поттер» и «Джонатан Стрендж и мистер Норрел», которые более чем положили конец «никогда». Действие романа Кларк происходит в Англии в эпоху Наполеоновских войн, более того, нынешний облик Европы – в большой степени результат колдовства придворных магов.
Действие романов Роулинг происходит СЕЙЧАС. Да, для того, чтобы попасть в Волшебную страну, все еще необходим портал, но он превратился скорее в формальность, потому что нужно же как-то отгораживаться от маглов, испугаются еще, а так мы, вообще-то тут под боком, и в центре Лондона слепой дракон сторожит магический клад – ну, да, что в этом такого, так принято.
Здесь же можно упомянуть «Задверье» Геймана, в котором описан магический мир, расположенный под Лондоном вокруг станций метро, действующих и заброшенных.
(Я, если честно, не могу удержаться от ехидного вопроса к госпоже Роулинг: скажите, пожалуйста, а вот Дамблдор упоминает, что у него под коленкой имеется шрам в виде точной схемы лондонского метро – это вы с Гейманом так друг друга с Пасхой, что ли, поздравляли? Но вряд ли когда-нибудь его задам, хотя мысль чрезвычайно богатая.)

Итак, за какие-то сто лет с возникновения идеи, Страна Нигде-и-Никогда из острова, схожего с таинственным Авалоном, превращается в земли, вполне находящиеся здесь и сейчас – с точными адресами, паролями и явками.
Говорят, в Чаринг-кросс госпитале, что близ вокзала Кингс-кросс, уже есть выделенный диагноз, которым, чтобы долго не описывать, именуют шишку, набитую энтузиастами – ну как вы думаете, где? На платформе 9 и 3/4, при попытках пройти сквозь колонну.

Александр Шуйский